просто на память

[Gark]

06.07.2010 в 08:33

Пишет  virago:

о советском быте и впечатлениях детства
воспоминания у меня остались радужные; ведь это детские воспоминания, а уровень моей жизни был очень хороший в сравнении со многими;
но вот некоторые привычки мои, и моего окружения, сформировались именно бытовыми условиями;
и я не о банальностях, вроде умения каждой девочки ко второму классу школы самостоятельно пришивать воротнички и манжеты на школьную форму, и делать это регулярно, раз в два - три дня, и штопать колготки;
я о всяких других мелочах, на которые в детстве благополучному ребенку плевать;

1) вот у меня вполне себе была одноклассница, которая до пятого класса (87 год) проживала с матерью в отгороженном картонкой углу комнаты в коммунальной квартире, 5,4 кв.м. угол, а в соседней комнате этой коммуналки жила с мамой и двумя братьями - сестрами девочка из параллельного класса; конечно, мне было наплевать, что ей негде делать уроки, а спать мешает орущий за стеной младенец, а помыться вечером - целое приключение и тяжелая работа; я недоумевала ее плохой успеваемости; в самом деле, что это она? я вон, ко второму классу, уже "Занимательную физику" прочла, она же с трудом читает по программе; что у них дома книг нет, это прошло мимо меня;
2) а еще у меня был одноклассник, который ел только завтраки и обеды в школе, потому что дома есть было нечего; и его мама работала, между прочим; разнорабочей;
конечно, я могла бы это оценить, ведь когда я, восьмилетняя, в магазине покупала жирный и свежий кефир (кстати, надо еще добыть свежий, обойти три - четыре окрестных магазина, расспросить продавцов, выбрать знакомых продавщиц, которые заслуживают доверия, и скажут правду про несвежий; мне мама на них всегда указывала при случае; и это был повод для детской гордости, что я хороший и свежий кефир быстро отыскала), то победно объявляла, что покупаю кефир любимому щеночку, чем шокировала до злых реплик, стоявшего рядом пенсионера (зажрались!), а потом жаловалась на пенсионера маме; право, в восемь лет надо было бы соображать больше, но ведь у меня кефир был всегда, да? мы же им щеночка поили;
у меня всегда был обед дома, и детям на продленке я завидовала, что жизнь у них интересная;
3) а еще в моем классе учился мальчик, у которого с его братом, на два года нас старше, втечение месяцев трех - четырех на двоих были одни туфли, одни ботинки и одна пара теплых носков, и в школу они надевали их попеременно - день один надевал туфли с носками, а другой - ботинки на босу ногу, день наоборот; кстати, мы всем классом над ними смеялись; включая тех, кому дома нечего было есть;

и это я говорю о трех - четырех первых классах школы;
но тогда, в то время, я, благополучная девочка, этого не замечала; я не задумывалась, что дети могут оставаться на продленку потому, что дома есть нечего, и их нельзя оставить с соседом по коммуналке в одной квартире без присмотра; что уроки учить в комнате, где кровать ребенку негде поставить, и писать домашние задания надо на подоконнике - сложнее; что надо пользоваться одной ванной на пять семей, а летом нет горячей воды, и это превращается в мучение; что книги можно не покупать, потому как складывать их некуда, и некоторые их никогда не видели близко до школы, кроме букварей, которые в детском саду выдавали;
что моя бабушка и мама нарезают и чистят все продукты без доски, держа на весу в руках, не потому, что они такие суперумелые; а потому что последние двадцать лет, перед моим рождением, готовились на кухне в 7 кв.м., в широком проходе 30 см, где над одной плитой стояли три хозяйки, примерно в одно время пришедшие с работы; а разделочного стола или рабочей поверхности на той кухне не было вообще - негде было чистить и нарезать, кроме как над своей кастрюлей, которая уже на плите;
из интимных подробностей, кстати; отец мой - единственный ребенок в семье, и семья его по советским меркам была очень зажиточной, брак их с матерью был советским мезальянсом, и так всей округой и оценивался; так вот, первые лет пятнадцать брака пытался отец приучить мою мать спать в ночных рубашках, пижамах, и без белья; регулярно покупая ей что-нибудь кружевное, шелковое и т.п.; у нас шкаф был забит, честное слово; но она не может в них спать, и до сих пор спит в домашней одежде - повседневное белье, домашние штаны, кофта; и я полагаю, что ничего удивительного в этом нет, учитывая, что до двадцати лет она спала в одной комнате со своими матерью, отцом, и двумя братьями, на десять и двенадцать лет старше нее, а потом и с женой среднего брата;

и вот еще что; в моем классе, в параллельных, и на три - четыре года вокруг нас во времени, успеваемость и развитость ребенка на 100% определялись условиями его жизни; социальными;
у нас не было двоечников из благополучных семей, где родители имели нормальную работу и относительно нормальную зарплату, с относительно же нормальной жилплощадью;
не было ни одного запущенного двоечника, проживающего в отдельной квартире и полной семье;
все наши двоечники - троечники происходили из неполных семей, семей, где выпивали, семей, проживающих в жутких коммуналках или гостинках - общагах, где не было родителей - служащих, торговых работников или квалифицированных рабочих, специалистов;
это было очевидное социальное расслоение; которого, конечно, я по возрасту оценить не могла;

я понять не могла, почему семья маминого брата исходит к нам завистью, заявившись на девятое мая; а причина была элементарной; дядя и мой отец работали на одном заводе, но отец в военном цеху; мы, как куркули, могли базарные отбивные свинные каждый день себе позволить, а жена дяди искала блат, чтобы выцепить чего-то у знакомых магазинных мясников, или пайком на работе получить; и когда на девятое мая она ела у нас свинные отбивные, поданые без счету, то знала, что моя мать всего лишь сходила за ними на базар; а когда мы у них ели эти отбивные на первое января, это для дядиной жены был страшный повод для гордости, она, может, неделю или две на них убила, чтобы достать по более низкой цене;

так вот, хорошо же мне было вырасти идеалисткой, ценящей книги, и с прохладцей относящейся к материальным благам; даже когда этих благ не стало, и в начале девяностых пришлось поголодать, голова моя была уже набита многими вещами, которые некоторым моим сверстникам не достались, и никакая советская школа и молодежная политика не могли их привить;

безусловно, развал Союза, обрушил множество людей в нищету, а другим изломал всю систему ценностей, и нынешняя система - ад адский для большей части населения, не вопрос; но нужно учитывать, что люди, которым сейчас шестьдесят, пятьдесят и сорок, сформировались и усвоили свои ценности при Союзе; и вот те выкрутасы, которые их психика выдала при крахе Союза и разгуле дикого капитализма - эти выкрутасы, все до одного, были воспитаны советской системой; это в благополучной советской школе воспитались рэкетиры и бандиты, теневые дельцы, базарные челночники, дикие кооперативщики, рабочие, годами сидящие без зарплаты на неработающих предприятиях, и в тихую разворовывающие их по мелочи, красные директора и прочее, включая значительную часть наших политиков

И всё-таки немного отпишусь.

Такого, как и Вираго у меня не было.
Просто не заострял внимания (мальчишка, что с него взять?).

Мой район (Сырец) это хрущёвки, гостинки, несколько девятиэтажек.
Да, моя семья жила в коммуналке гостиничного типа, т.е. предбанник (прихожая-кухонька)-небольшая комната (когда переехали в трёхкомнатную моя отдельная комната была больше чем эта коммуналка), зато есть свой туалет (как для меня мелкого он наверно не казался маленьким, а вот могли ли там развернуться взрослые этот тот ещё вопрос), общий коридор.
В начале была одна большая кухня на этаж, затем одна семья выехала (в свою квартиру, счастливчики), и нам сделали кухню и в нашем коридоре, что позволило маме не бегать через лестничную клетку готовить.
А со временем у нас в коридоре даже появился ДУШ, а ведь раньше родители нас малых водили/носили мыться в другой конец дома.

Но я это не замечал/не зацикливался.
Ну и что, что в нашей комнатке на четверых, после раскладывания дивана (родителям) и двух кресел (мне и сестре) ступить было не где? Зато есть отличные соседи, а также два замечательных парка в которых можно бегать с друзьями, полазить по деревьям или покататься на детской железной дороге (а со временем испытать себя в роли кондуктора, начальника станции и т.д.), а также двор, в котором всегда можно или на качелях покататься или в футбол поиграть.
А если хочется почитать, то в выходные можно съездить в Республиканскую библиотеку и взять книгу (а такая поездка получалась мини-приключением).

Одежда/обувь не та? При совке мне было на это всё равно, а в школу можно было ходить в стандартных костюмах, а если удавалось купить синий качественный костюм то вааащеее красота.
А после развала СССР мне на одежду тем более было чхать – не до того. Родители тянулись чтобы было что поесть, тут не до выкрутасов в одежде.

А ещё не далеко был бассейн, были кружки авио-судостроительные, была возможность в школе отливать солдатиков, их затем раскрашивать и (но я до этого не дотянул) создавать панорамы.

Много чего в детстве было.
Было впечатление от отдельной двухкомнатной квартиры друга, в которой был паркет (ну и что, что паркет?), а самое главное собрание книг Жуль Верна (а вот это уже что-что!).
Запомнилась поездка на велосипеде в магазин, когда я в начале купил 3 бумажных пакета с мукой, а потом пришлось возвращаться и покупать уже 3 бумажных пакета с сахаром. И вспоминать про этот случай, как период магазинного изобилия (ага, щасс…).

Было впечатление от сдач макулатуры для получения талончиков для покупки книг (да-да-да, вот так собиралась наша семейная библиотека).
А с друзьями читали книги о приключениях поляков (книги Шклярского) и то, что мы их читали по мере возможности достать книгу нас также мало волновало..

Да, детство многое скрашивает.
Это потом ты уже осознаешь, что мама пошла на вязание поскольку не возможно что-либо красивое купить ибо его или нет, или оно нам не по карману.
И поездки в деревню на электричке с пересадками это не приключение, а возможность навестить бабушку (которая ещё и финансами помогала родителям), а на электричках ехали потому, что работающим экономисту и инженеру из НИИ покупка машины (даже горбатого Запорожца) в ближайшем будущем не светила. И если ты не смог заставить себя заснуть растянувшись на всю скамейку в начале пути, то потом спать уже будешь сидя (хрен кто ради удобства тебя малого будет освобождать сидячее место).
И перед поездкой в деревню родители не просто так старались закупаться колбасами, а потому что в деревню завозили только хлеб (зато в деревне можно было чудесно сходить за грибами и потом отец пёр сумку с опятами в Киев).

И бананы покупались зелёными не потому, что «так и должно быть» с последующим «дозреванием» на антресолях (правда не всем бананам это удавалось ибо дети и на антресоли залазят), а потому, что в следующий раз не будет и зелёных бананов.
И подарки детям на праздничных концертах это не только вкусно, но ещё и куча нервов взрослых, которые «выбивали» вот эти конфеты, эти мандарины, эти апельсины.

И то, что отец собрал на своём НИИ книжные полки, означает не только умелые руки отца, но и практическую невозможность купить такие полки в магазинах (кстати отец много полок сделал – на всю стенку гостинки, а потом и моей комнаты).

И то, что в то время когда мы жили к коммуналке, мой дядя (который нам и «оставил» эту коммуналку) жил в отдельной трёхкомнатной квартире и мог себе позволить на празднества угощать всех бутербродами с красной и чёрной икрой. При этом был он не инженером, а «всего лишь» приёмщиком макулатуры-металла.

И сколько информации при СССР было не доступно.
И …

Да слишком много этих «И …»!