06.07.2010 в 08:33
Пишет
virago:
о советском быте и впечатлениях детствавоспоминания у меня остались радужные; ведь это детские воспоминания, а уровень моей жизни был очень хороший в сравнении со многими;
но вот некоторые привычки мои, и моего окружения, сформировались именно бытовыми условиями;
и я не о банальностях, вроде умения каждой девочки ко второму классу школы самостоятельно пришивать воротнички и манжеты на школьную форму, и делать это регулярно, раз в два - три дня, и штопать колготки;
я о всяких других мелочах, на которые в детстве благополучному ребенку плевать;
читать дальше1) вот у меня вполне себе была одноклассница, которая до пятого класса (87 год) проживала с матерью в отгороженном картонкой углу комнаты в коммунальной квартире, 5,4 кв.м. угол, а в соседней комнате этой коммуналки жила с мамой и двумя братьями - сестрами девочка из параллельного класса; конечно, мне было наплевать, что ей негде делать уроки, а спать мешает орущий за стеной младенец, а помыться вечером - целое приключение и тяжелая работа; я недоумевала ее плохой успеваемости; в самом деле, что это она? я вон, ко второму классу, уже "Занимательную физику" прочла, она же с трудом читает по программе; что у них дома книг нет, это прошло мимо меня;
2) а еще у меня был одноклассник, который ел только завтраки и обеды в школе, потому что дома есть было нечего; и его мама работала, между прочим; разнорабочей;
конечно, я могла бы это оценить, ведь когда я, восьмилетняя, в магазине покупала жирный и свежий кефир (кстати, надо еще добыть свежий, обойти три - четыре окрестных магазина, расспросить продавцов, выбрать знакомых продавщиц, которые заслуживают доверия, и скажут правду про несвежий; мне мама на них всегда указывала при случае; и это был повод для детской гордости, что я хороший и свежий кефир быстро отыскала), то победно объявляла, что покупаю кефир любимому щеночку, чем шокировала до злых реплик, стоявшего рядом пенсионера (зажрались!), а потом жаловалась на пенсионера маме; право, в восемь лет надо было бы соображать больше, но ведь у меня кефир был всегда, да? мы же им щеночка поили;
у меня всегда был обед дома, и детям на продленке я завидовала, что жизнь у них интересная;
3) а еще в моем классе учился мальчик, у которого с его братом, на два года нас старше, втечение месяцев трех - четырех на двоих были одни туфли, одни ботинки и одна пара теплых носков, и в школу они надевали их попеременно - день один надевал туфли с носками, а другой - ботинки на босу ногу, день наоборот; кстати, мы всем классом над ними смеялись; включая тех, кому дома нечего было есть;
и это я говорю о трех - четырех первых классах школы;
но тогда, в то время, я, благополучная девочка, этого не замечала; я не задумывалась, что дети могут оставаться на продленку потому, что дома есть нечего, и их нельзя оставить с соседом по коммуналке в одной квартире без присмотра; что уроки учить в комнате, где кровать ребенку негде поставить, и писать домашние задания надо на подоконнике - сложнее; что надо пользоваться одной ванной на пять семей, а летом нет горячей воды, и это превращается в мучение; что книги можно не покупать, потому как складывать их некуда, и некоторые их никогда не видели близко до школы, кроме букварей, которые в детском саду выдавали;
что моя бабушка и мама нарезают и чистят все продукты без доски, держа на весу в руках, не потому, что они такие суперумелые; а потому что последние двадцать лет, перед моим рождением, готовились на кухне в 7 кв.м., в широком проходе 30 см, где над одной плитой стояли три хозяйки, примерно в одно время пришедшие с работы; а разделочного стола или рабочей поверхности на той кухне не было вообще - негде было чистить и нарезать, кроме как над своей кастрюлей, которая уже на плите;
из интимных подробностей, кстати; отец мой - единственный ребенок в семье, и семья его по советским меркам была очень зажиточной, брак их с матерью был советским мезальянсом, и так всей округой и оценивался; так вот, первые лет пятнадцать брака пытался отец приучить мою мать спать в ночных рубашках, пижамах, и без белья; регулярно покупая ей что-нибудь кружевное, шелковое и т.п.; у нас шкаф был забит, честное слово; но она не может в них спать, и до сих пор спит в домашней одежде - повседневное белье, домашние штаны, кофта; и я полагаю, что ничего удивительного в этом нет, учитывая, что до двадцати лет она спала в одной комнате со своими матерью, отцом, и двумя братьями, на десять и двенадцать лет старше нее, а потом и с женой среднего брата;
и вот еще что; в моем классе, в параллельных, и на три - четыре года вокруг нас во времени, успеваемость и развитость ребенка на 100% определялись условиями его жизни; социальными;
у нас не было двоечников из благополучных семей, где родители имели нормальную работу и относительно нормальную зарплату, с относительно же нормальной жилплощадью;
не было ни одного запущенного двоечника, проживающего в отдельной квартире и полной семье;
все наши двоечники - троечники происходили из неполных семей, семей, где выпивали, семей, проживающих в жутких коммуналках или гостинках - общагах, где не было родителей - служащих, торговых работников или квалифицированных рабочих, специалистов;
это было очевидное социальное расслоение; которого, конечно, я по возрасту оценить не могла;
я понять не могла, почему семья маминого брата исходит к нам завистью, заявившись на девятое мая; а причина была элементарной; дядя и мой отец работали на одном заводе, но отец в военном цеху; мы, как куркули, могли базарные отбивные свинные каждый день себе позволить, а жена дяди искала блат, чтобы выцепить чего-то у знакомых магазинных мясников, или пайком на работе получить; и когда на девятое мая она ела у нас свинные отбивные, поданые без счету, то знала, что моя мать всего лишь сходила за ними на базар; а когда мы у них ели эти отбивные на первое января, это для дядиной жены был страшный повод для гордости, она, может, неделю или две на них убила, чтобы достать по более низкой цене;
так вот, хорошо же мне было вырасти идеалисткой, ценящей книги, и с прохладцей относящейся к материальным благам; даже когда этих благ не стало, и в начале девяностых пришлось поголодать, голова моя была уже набита многими вещами, которые некоторым моим сверстникам не достались, и никакая советская школа и молодежная политика не могли их привить;безусловно, развал Союза, обрушил множество людей в нищету, а другим изломал всю систему ценностей, и нынешняя система - ад адский для большей части населения, не вопрос; но нужно учитывать, что люди, которым сейчас шестьдесят, пятьдесят и сорок, сформировались и усвоили свои ценности при Союзе; и вот те выкрутасы, которые их психика выдала при крахе Союза и разгуле дикого капитализма - эти выкрутасы, все до одного, были воспитаны советской системой; это в благополучной советской школе воспитались рэкетиры и бандиты, теневые дельцы, базарные челночники, дикие кооперативщики, рабочие, годами сидящие без зарплаты на неработающих предприятиях, и в тихую разворовывающие их по мелочи, красные директора и прочее, включая значительную часть наших политиков
URL записиИ всё-таки немного отпишусь.
Такого, как и Вираго у меня не было.
Просто не заострял внимания (мальчишка, что с него взять?).
Мой район (Сырец) это хрущёвки, гостинки, несколько девятиэтажек.
Да, моя семья жила в коммуналке гостиничного типа, т.е. предбанник (прихожая-кухонька)-небольшая комната (когда переехали в трёхкомнатную моя отдельная комната была больше чем эта коммуналка), зато есть свой туалет (как для меня мелкого он наверно не казался маленьким, а вот могли ли там развернуться взрослые этот тот ещё вопрос), общий коридор.
В начале была одна большая кухня на этаж, затем одна семья выехала (в свою квартиру, счастливчики), и нам сделали кухню и в нашем коридоре, что позволило маме не бегать через лестничную клетку готовить.
А со временем у нас в коридоре даже появился ДУШ, а ведь раньше родители нас малых водили/носили мыться в другой конец дома.
читать дальшеНо я это не замечал/не зацикливался.
Ну и что, что в нашей комнатке на четверых, после раскладывания дивана (родителям) и двух кресел (мне и сестре) ступить было не где? Зато есть отличные соседи, а также два замечательных парка в которых можно бегать с друзьями, полазить по деревьям или покататься на детской железной дороге (а со временем испытать себя в роли кондуктора, начальника станции и т.д.), а также двор, в котором всегда можно или на качелях покататься или в футбол поиграть.
А если хочется почитать, то в выходные можно съездить в Республиканскую библиотеку и взять книгу (а такая поездка получалась мини-приключением).
Одежда/обувь не та? При совке мне было на это всё равно, а в школу можно было ходить в стандартных костюмах, а если удавалось купить синий качественный костюм то вааащеее красота.
А после развала СССР мне на одежду тем более было чхать – не до того. Родители тянулись чтобы было что поесть, тут не до выкрутасов в одежде.
А ещё не далеко был бассейн, были кружки авио-судостроительные, была возможность в школе отливать солдатиков, их затем раскрашивать и (но я до этого не дотянул) создавать панорамы.
Много чего в детстве было.
Было впечатление от отдельной двухкомнатной квартиры друга, в которой был паркет (ну и что, что паркет?), а самое главное собрание книг Жуль Верна (а вот это уже что-что!).
Запомнилась поездка на велосипеде в магазин, когда я в начале купил 3 бумажных пакета с мукой, а потом пришлось возвращаться и покупать уже 3 бумажных пакета с сахаром. И вспоминать про этот случай, как период магазинного изобилия (ага, щасс…).
Было впечатление от сдач макулатуры для получения талончиков для покупки книг (да-да-да, вот так собиралась наша семейная библиотека).
А с друзьями читали книги о приключениях поляков (книги Шклярского) и то, что мы их читали по мере возможности достать книгу нас также мало волновало..Да, детство многое скрашивает.
Это потом ты уже осознаешь, что мама пошла на вязание поскольку не возможно что-либо красивое купить ибо его или нет, или оно нам не по карману.
И поездки в деревню на электричке с пересадками это не приключение, а возможность навестить бабушку (которая ещё и финансами помогала родителям), а на электричках ехали потому, что работающим экономисту и инженеру из НИИ покупка машины (даже горбатого Запорожца) в ближайшем будущем не светила. И если ты не смог заставить себя заснуть растянувшись на всю скамейку в начале пути, то потом спать уже будешь сидя (хрен кто ради удобства тебя малого будет освобождать сидячее место).
И перед поездкой в деревню родители не просто так старались закупаться колбасами, а потому что в деревню завозили только хлеб (зато в деревне можно было чудесно сходить за грибами и потом отец пёр сумку с опятами в Киев).
И бананы покупались зелёными не потому, что «так и должно быть» с последующим «дозреванием» на антресолях (правда не всем бананам это удавалось ибо дети и на антресоли залазят), а потому, что в следующий раз не будет и зелёных бананов.
И подарки детям на праздничных концертах это не только вкусно, но ещё и куча нервов взрослых, которые «выбивали» вот эти конфеты, эти мандарины, эти апельсины.
И то, что отец собрал на своём НИИ книжные полки, означает не только умелые руки отца, но и практическую невозможность купить такие полки в магазинах (кстати отец много полок сделал – на всю стенку гостинки, а потом и моей комнаты).
И то, что в то время когда мы жили к коммуналке, мой дядя (который нам и «оставил» эту коммуналку) жил в отдельной трёхкомнатной квартире и мог себе позволить на празднества угощать всех бутербродами с красной и чёрной икрой. При этом был он не инженером, а «всего лишь» приёмщиком макулатуры-металла.
И сколько информации при СССР было не доступно.
И …
Да слишком много этих «И …»!