Хочешь изменить мир — начни с себя!
Originally posted by emiliozk at Новые санкции в деталях
Karl Shrayber
2 ч ·
Сажают на бутылку.
Новые санкции — что там конкретно?
Все конечно знают, что Сенат США принял почти единогласно (98:2) законопроект о новых санкциях против России. Санкции эти являются ответом на вмешательство Кремля в выборы 2016 года. Сейчас законопроект направлен в Палату Представителей. О содержании нового закона пишет Владимир Фролов; ниже почти дословное изложение его статьи в republic.ru. Могу только добавить, что санкции Конгресса очень трудно снять, они обычно длятся не менее 10–15 лет.
Вторая глава законопроекта содержит новый пакет антироссийских санкций под названием «Закон о противодействии российскому влиянию в Европе и Евразии от 2017 года». Он фактически объединяет законопроекты Маккейна – Кардина (законодательное закрепление существующих санкций) и Крапо – Брауна (значительное расширение секторальных и индивидуальных санкций). На опасность такого развития событий Republic указывал еще 29 мая.
В случае принятия этот законопроект значительно ужесточит санкции в отношении России и существенно усложнит процедуру их снятия. Самая неприятная новость заключается в том, что действующий санкционный режим, базирующийся на пяти указах президента Обамы (которые Трамп пока может отменить росчерком пера), фактически закрепляется в законодательном порядке. Любое действие президента по ослаблению санкций и выводу из–под их действия конкретных санкционированных физических и юридических лиц должно будет пройти через сложную и политически взрывоопасную процедуру одобрения в Конгрессе. Президент должен будет обосновать такие действия в специальном докладе профильным комитетам обеих палат, у которых затем будет 30 дней на его обсуждение и внесение либо одобрительной, либо отвергающей совместной резолюции (принимаются без внесения поправок и обсуждения на пленарном заседании). Президент может лишь наложить вето на отрицательную резолюцию Конгресса, но это связано с политическими рисками.
Фактически законопроект дает Конгрессу полный блок на снятие или смягчение антироссийских санкций. Правда, у президента будет несколько большая гибкость в отношении тех элементов санкционного пакета, где смягчение с американской стороны будет напрямую увязано с взаимными дипломатическими уступками России. Это задает юридические рамки для торга, которого Москва до сих пор всячески старалась избегать («Санкции? Не слышали, не наш вопрос») и без которого ранее, когда все решал президент, формально можно было обойтись. А теперь нет.
Другая неприятная новация – совмещение сразу нескольких санкционных пакетов – крымского, донбасского, хакерского, сирийского, правозащитного – в единый расширенный пакет. Санкции призваны наказать Россию «за нарушение территориальной целостности Украины и Крыма, наглые кибератаки и вмешательство в американские президентские выборы, а также продолжающуюся агрессию в Сирии». Меры будут распространяться и на относительно простые аспекты – например, запрет на пользование дачами посольства РФ в Вашингтоне и постпредства РФ при ООН в Нью–Йорке, который Москва надеялась отменить «в досудебном порядке» еще до встречи Путина и Трампа на полях саммита «двадцатки» в Гамбурге в июле.
Еще одно содержательное нововведение – законодательная привязка большей части санкционного пакета (кроме антихакерских и сирийских санкций) к выполнению Россией Минских соглашений 2015 и 2014 годов, а также соглашения 2008 года о прекращении вооруженного конфликта с Грузией. Таким образом, закрывается путь к «отстыковке» (decoupling)донбасских секторальных санкций от полной реализации Минских соглашений, не действующих, по мнению РФ, исключительно по вине Киева. На размен «конструктива» по Сирии и совместной борьбы с ИГИЛ на отвязку санкций от Украины в Москве до сих пор сохранялись слабые надежды, но теперь на них, похоже, поставлен крест.
И чтобы уже совсем ни у кого не возникало сомнений, новый законопроект фактически вводит обязательное применение президентом «Акта в поддержку суверенитета, целостности, демократии и экономической стабильности Украины» (Федеральный закон №113–95 от 3 апреля 2014 года) и «Акта в поддержку свободы Украины» от 18 декабря 2014 года (Федеральный закон №113–272), введение санкций по которым (и их состав) отдавалось на усмотрение президента. Теперь формулировка «президент может» заменяется формулировкой «президент должен». Отмена антироссийских положений «Акта в поддержку свободы Украины», как известно, обозначена в «плутониевом указе» Владимира Путина от 31 октября 2016 года в качестве одного из ключевых условий нормализации российско–американских отношений.
Новые ограничения
Помимо законодательной кодификации уже действующих санкций, законопроект существенно расширяет и ужесточает секторальные санкции, распространяя их на новые отрасли российской экономики. Помимо финансового, нефтяного и оборонного секторов, предлагается распространить ограничения по привлечению долгового финансирования на предприятия газовой, металлургической, горнодобывающей промышленности, энергетики, железнодорожного и морского транспорта. Конкретный перечень включенных в санкционные списки российских компаний будет, как и сейчас, определять Министерство финансов США.
Срок допустимого предоставления долгового финансирования еще больше сокращается. Для банков он будет составлять 14 дней вместо нынешних 30, для других секторов – 30 дней вместо нынешних 90. В законопроекте при этом содержится требование и предусматривается юридическая возможность распространить эти ограничения на авансирование экспортных сделок и частное размещение акций (судя по всему, главная цель тут «Роснефть»). Ограничения по долговому финансированию предлагается распространить и на ценные бумаги суверенного долга РФ (суверенные евробонды и ОФЗ), что может иметь крайне болезненные последствия для российского валютного рынка. Параллельно предусматриваются ограничения на операции российских финансовых институтов с федеральными казначейскими облигациями США.
Расширяются критерии запрета на предоставление технологий глубоководного бурения и добычи нефти на морском шельфе, в том числе в Арктике, а также для разработки сланцевых месторождений нефти (теперь запрет распространяется на любые частные компании, где есть любая имущественная доля санкционированных физических и юридических лиц). Вводятся жесткие санкции (блокировка активов и счетов, запрет на въезд в США) за попытки обхода санкционного режима через перерегистрацию компаний на близких родственников и соратников лиц, находящихся в санкционных списках (тут цель, видимо, Ротенберги).
Появилось странное и весьма жесткое ограничение на инвестиции в строительство, ремонт и обслуживание российских экспортных нефте — и газопроводов, включая продажу, лизинг или предоставление услуг, технологий, информации и другой поддержки на сумму свыше $1 млн или более $5 млн в течение 12 месяцев. Целью этого ограничения, видимо, являются инвесторы, сервисные компании и подрядчики «Газпрома», «Роснефти» и «Новатэка». Правда, на заводы СПГ эти санкции не распространяются.
Наконец, совсем странным и унизительным для Москвы выглядит ограничение на частные инвестиции свыше $10 млн в приватизацию государственных пакетов акций российских компаний, если она совершается в интересах госчиновников, их партнеров и родственников.
Вводятся принципиально новые санкции в отношении физических и юридических лиц, «причастных к вредоносным кибератакам на государственные или частные объекты инфраструктуры и демократические институты, осуществленным по поручению российских властей», что при произвольно расширительном толковании и всеобщей подозрительности может затруднить сотрудничество российских и американских высокотехнологичных компаний. Подтверждается существующий запрет на поставки определенного оборудования и технологий для предприятий российского ВПК, а также российским спецслужбам (ФСБ и ГРУ).
Появились и санкции в отношении лиц, причастных к нарушению прав человека на территориях, оккупированных или подконтрольных Российской Федерации (сюда, помимо Крыма и Донбасса, включены Приднестровье, Абхазия и Южная Осетия).
Наконец, весьма чувствительной для России санкционной мерой может стать разрешение Министерству финансов США применять в отношении российских юридических и физических лиц меры по противодействию терроризму, что потенциально, хотя и чисто теоретически открывает путь к юридическому признанию России «страной – спонсором терроризма», а это уже совсем другой по жесткости санкционный режим (и перспективы судебных исков к РФ от родственников погибших граждан США).
Вишенкой на санкционном торте выглядят требования о предоставлении президентом Конгрессу США ежегодных докладов о российских олигархах и их близости к Владимиру Путину, а также о создании Минфином США специального подразделения, которое будет заниматься отслеживанием и перекрытием относящихся к России потоков незаконных финансовых средств в финансовой системе США. Все это якобы призвано «оказать дополнительное давление на способность Путина и лиц из его окружения переводить денежные средства, украденные у российского государства». Реакцию российской стороны на эти формулировки представить себе нетрудно.
....
polka.d3.ru/novye-sanktsii-chto-tam-konkretno-1...
Зверніть увагу на "странное" обмеження по обслуговуванню нафто-газо-шляхів. Це те, про що Демура говорив ще з 2014 року.
Це те, що може достатньо швидко обмежити газо-нафто-добуток у Снігерії. І надаси шлях енергоресурсам США.
Як я раніше казав є два шляхи обмеження нафто-газо-доходів: зменшення ціни та зменшення обсягів.
Ціна мабудь у діапазоні 45-50 у.е. по нафті.
А зараз етап обсягів.
Karl Shrayber
2 ч ·
Сажают на бутылку.
Новые санкции — что там конкретно?
Все конечно знают, что Сенат США принял почти единогласно (98:2) законопроект о новых санкциях против России. Санкции эти являются ответом на вмешательство Кремля в выборы 2016 года. Сейчас законопроект направлен в Палату Представителей. О содержании нового закона пишет Владимир Фролов; ниже почти дословное изложение его статьи в republic.ru. Могу только добавить, что санкции Конгресса очень трудно снять, они обычно длятся не менее 10–15 лет.
Вторая глава законопроекта содержит новый пакет антироссийских санкций под названием «Закон о противодействии российскому влиянию в Европе и Евразии от 2017 года». Он фактически объединяет законопроекты Маккейна – Кардина (законодательное закрепление существующих санкций) и Крапо – Брауна (значительное расширение секторальных и индивидуальных санкций). На опасность такого развития событий Republic указывал еще 29 мая.
В случае принятия этот законопроект значительно ужесточит санкции в отношении России и существенно усложнит процедуру их снятия. Самая неприятная новость заключается в том, что действующий санкционный режим, базирующийся на пяти указах президента Обамы (которые Трамп пока может отменить росчерком пера), фактически закрепляется в законодательном порядке. Любое действие президента по ослаблению санкций и выводу из–под их действия конкретных санкционированных физических и юридических лиц должно будет пройти через сложную и политически взрывоопасную процедуру одобрения в Конгрессе. Президент должен будет обосновать такие действия в специальном докладе профильным комитетам обеих палат, у которых затем будет 30 дней на его обсуждение и внесение либо одобрительной, либо отвергающей совместной резолюции (принимаются без внесения поправок и обсуждения на пленарном заседании). Президент может лишь наложить вето на отрицательную резолюцию Конгресса, но это связано с политическими рисками.
Фактически законопроект дает Конгрессу полный блок на снятие или смягчение антироссийских санкций. Правда, у президента будет несколько большая гибкость в отношении тех элементов санкционного пакета, где смягчение с американской стороны будет напрямую увязано с взаимными дипломатическими уступками России. Это задает юридические рамки для торга, которого Москва до сих пор всячески старалась избегать («Санкции? Не слышали, не наш вопрос») и без которого ранее, когда все решал президент, формально можно было обойтись. А теперь нет.
Другая неприятная новация – совмещение сразу нескольких санкционных пакетов – крымского, донбасского, хакерского, сирийского, правозащитного – в единый расширенный пакет. Санкции призваны наказать Россию «за нарушение территориальной целостности Украины и Крыма, наглые кибератаки и вмешательство в американские президентские выборы, а также продолжающуюся агрессию в Сирии». Меры будут распространяться и на относительно простые аспекты – например, запрет на пользование дачами посольства РФ в Вашингтоне и постпредства РФ при ООН в Нью–Йорке, который Москва надеялась отменить «в досудебном порядке» еще до встречи Путина и Трампа на полях саммита «двадцатки» в Гамбурге в июле.
Еще одно содержательное нововведение – законодательная привязка большей части санкционного пакета (кроме антихакерских и сирийских санкций) к выполнению Россией Минских соглашений 2015 и 2014 годов, а также соглашения 2008 года о прекращении вооруженного конфликта с Грузией. Таким образом, закрывается путь к «отстыковке» (decoupling)донбасских секторальных санкций от полной реализации Минских соглашений, не действующих, по мнению РФ, исключительно по вине Киева. На размен «конструктива» по Сирии и совместной борьбы с ИГИЛ на отвязку санкций от Украины в Москве до сих пор сохранялись слабые надежды, но теперь на них, похоже, поставлен крест.
И чтобы уже совсем ни у кого не возникало сомнений, новый законопроект фактически вводит обязательное применение президентом «Акта в поддержку суверенитета, целостности, демократии и экономической стабильности Украины» (Федеральный закон №113–95 от 3 апреля 2014 года) и «Акта в поддержку свободы Украины» от 18 декабря 2014 года (Федеральный закон №113–272), введение санкций по которым (и их состав) отдавалось на усмотрение президента. Теперь формулировка «президент может» заменяется формулировкой «президент должен». Отмена антироссийских положений «Акта в поддержку свободы Украины», как известно, обозначена в «плутониевом указе» Владимира Путина от 31 октября 2016 года в качестве одного из ключевых условий нормализации российско–американских отношений.
Новые ограничения
Помимо законодательной кодификации уже действующих санкций, законопроект существенно расширяет и ужесточает секторальные санкции, распространяя их на новые отрасли российской экономики. Помимо финансового, нефтяного и оборонного секторов, предлагается распространить ограничения по привлечению долгового финансирования на предприятия газовой, металлургической, горнодобывающей промышленности, энергетики, железнодорожного и морского транспорта. Конкретный перечень включенных в санкционные списки российских компаний будет, как и сейчас, определять Министерство финансов США.
Срок допустимого предоставления долгового финансирования еще больше сокращается. Для банков он будет составлять 14 дней вместо нынешних 30, для других секторов – 30 дней вместо нынешних 90. В законопроекте при этом содержится требование и предусматривается юридическая возможность распространить эти ограничения на авансирование экспортных сделок и частное размещение акций (судя по всему, главная цель тут «Роснефть»). Ограничения по долговому финансированию предлагается распространить и на ценные бумаги суверенного долга РФ (суверенные евробонды и ОФЗ), что может иметь крайне болезненные последствия для российского валютного рынка. Параллельно предусматриваются ограничения на операции российских финансовых институтов с федеральными казначейскими облигациями США.
Расширяются критерии запрета на предоставление технологий глубоководного бурения и добычи нефти на морском шельфе, в том числе в Арктике, а также для разработки сланцевых месторождений нефти (теперь запрет распространяется на любые частные компании, где есть любая имущественная доля санкционированных физических и юридических лиц). Вводятся жесткие санкции (блокировка активов и счетов, запрет на въезд в США) за попытки обхода санкционного режима через перерегистрацию компаний на близких родственников и соратников лиц, находящихся в санкционных списках (тут цель, видимо, Ротенберги).
Появилось странное и весьма жесткое ограничение на инвестиции в строительство, ремонт и обслуживание российских экспортных нефте — и газопроводов, включая продажу, лизинг или предоставление услуг, технологий, информации и другой поддержки на сумму свыше $1 млн или более $5 млн в течение 12 месяцев. Целью этого ограничения, видимо, являются инвесторы, сервисные компании и подрядчики «Газпрома», «Роснефти» и «Новатэка». Правда, на заводы СПГ эти санкции не распространяются.
Наконец, совсем странным и унизительным для Москвы выглядит ограничение на частные инвестиции свыше $10 млн в приватизацию государственных пакетов акций российских компаний, если она совершается в интересах госчиновников, их партнеров и родственников.
Вводятся принципиально новые санкции в отношении физических и юридических лиц, «причастных к вредоносным кибератакам на государственные или частные объекты инфраструктуры и демократические институты, осуществленным по поручению российских властей», что при произвольно расширительном толковании и всеобщей подозрительности может затруднить сотрудничество российских и американских высокотехнологичных компаний. Подтверждается существующий запрет на поставки определенного оборудования и технологий для предприятий российского ВПК, а также российским спецслужбам (ФСБ и ГРУ).
Появились и санкции в отношении лиц, причастных к нарушению прав человека на территориях, оккупированных или подконтрольных Российской Федерации (сюда, помимо Крыма и Донбасса, включены Приднестровье, Абхазия и Южная Осетия).
Наконец, весьма чувствительной для России санкционной мерой может стать разрешение Министерству финансов США применять в отношении российских юридических и физических лиц меры по противодействию терроризму, что потенциально, хотя и чисто теоретически открывает путь к юридическому признанию России «страной – спонсором терроризма», а это уже совсем другой по жесткости санкционный режим (и перспективы судебных исков к РФ от родственников погибших граждан США).
Вишенкой на санкционном торте выглядят требования о предоставлении президентом Конгрессу США ежегодных докладов о российских олигархах и их близости к Владимиру Путину, а также о создании Минфином США специального подразделения, которое будет заниматься отслеживанием и перекрытием относящихся к России потоков незаконных финансовых средств в финансовой системе США. Все это якобы призвано «оказать дополнительное давление на способность Путина и лиц из его окружения переводить денежные средства, украденные у российского государства». Реакцию российской стороны на эти формулировки представить себе нетрудно.
....
polka.d3.ru/novye-sanktsii-chto-tam-konkretno-1...
Зверніть увагу на "странное" обмеження по обслуговуванню нафто-газо-шляхів. Це те, про що Демура говорив ще з 2014 року.
Це те, що може достатньо швидко обмежити газо-нафто-добуток у Снігерії. І надаси шлях енергоресурсам США.
Як я раніше казав є два шляхи обмеження нафто-газо-доходів: зменшення ціни та зменшення обсягів.
Ціна мабудь у діапазоні 45-50 у.е. по нафті.
А зараз етап обсягів.